Аватар - Страница 38

– Деак, помоги, – еле слышно пролепетала Ева.

«Деак? А это еще кто? – и ревность впервые за много лет кольнула сердце Лейса. – Да мне что за дело до этого? Всё равно не моя», – окончательно разозлившись на себя, Лейс нажал на газ и погнал машину в Апрелевку.

7 апреля 2015 года, вторник, вечером.

Коттеджный посёлок «Апрелевка Парк», улица Виноградная, д. 23. Апрелевка.

Московская область, Россия.

При съезде на «Первомайское» начал накрапывать дождь. Дождь перерос в ливень и поливал всё, что видел Лейс, тягучей, сизой волной. В это время Андрей Исаев сидел в здании МВД на Октябрьской площади и пытался получить доступ к делу своего отца. Макс Уоррен безуспешно искал сигнал передатчика, вшитого в куртку Евы. Даниэль метался по «Heathrow» и грозил свернуть Максу шею, а ничего не подозревавшая Эль с нетерпением ждала свою дочку. И только в машине, которую вёл Лейс, было очень тихо. Свернувшись на сидении в кошачий клубок и закутавшись в куртку Лейса, спала Ева и еле слышно дышала во сне. По стеклу машины стекали крупные дорожки дождя. До Апрелевки оставалось ровно семь километров.

«Только бы Ева не проснулась», – думал Лейс. И Ева так и не проснулась. Она не очнулась, когда Лейс остановил «Volvo» у ворот коттеджа. Девочка так и не пришла в себя, когда похититель взял её на руки и понёс к коттеджу. Ева так и не открыла глаза, когда дождь с головы до ног вымочил Лейса. Исхитрившись отпереть коттедж с сухой Евой на руках, мокрый, продрогший и очень злой, Лейс поднялся на второй этаж домика. Пристроив Еву на диване, Лейс попытался вытянуть из её пальцев свою мокрую куртку. Не вышло. Пробормотав очередное ругательство, Лейс оставил попытки вернуть себе одежду. Впрочем, по подсчётам Лейса, Ева должна была прийти в себя уже через две минуты. За это время Лейс успел вставить серые линзы, после чего поставил стул напротив дивана и сел на стул, положив локти на колени. Уперев подбородок в ладони, Лейс смотрел на Еву и терпеливо ждал, когда его жертва очнётся.

И Ева открыла глаза. Сначала она недоверчиво посмотрела на Лейса.

– Привет, с прибытием, – очень вежливо, по-английски, поздоровался тот. Ева молча уставилась на сгиб своей руки, где красовалась точка от укола.

– Снотворное. Полчаса спокойного сна без последствий для здоровья, – низким голосом с характерной хрипотцой ответил её похититель. Ева перевела задумчивый взгляд в потолок.

– Вентилятор китайского производства. Четыре лопасти, четыре лампы по шестьдесят ватт, четырнадцать винтов. Заедает. Жуткое говно, – услышала она полный неприкрытого юмора голос. На этой фразе Ева вспыхнула, села, и, подтянув колени к груди, намертво вцепилась в куртку. Похоже, жертва похищения начала воспринимать одежду похитителя, как свой щит.

– «Balenciaga». Оксфорд-стрит, Лондон. Дарю тебе и твоему Деаку. На меня посмотри, – откомментировал Лейс. Ева с раздражением отбросила от себя куртку.

– Как тебя зовут? – проскрипела она.

– Так я и знал, – удовлетворённо кивнул Лейс. – Опять за старое. Не наступай на одни и те же грабли.

– А ты их везде не разбрасывай!

– Чего-чего? – усмехнулся Лейс, разглядывая девочку

– Ничего… Высокомерие и заносчивость – национальная черта англичан, мне говорили, – едко заметила Ева, глядя на Лейса в упор.

– Ага. А упрямство и упорство – это национальная черта русских, – моментально отпарировал Лейс.

– Как тебя зовут? – повысила голос Ева.

– Kus’sum... То есть в смысле: как хочешь.

Ева прищурилась:

– Так-так... А с глазами у тебя что? Почему цвет не синий?

– Синий – это линзы. У меня, знаешь ли, дальнозоркость, – моментально соврал Лейс. – Очки не переношу, переносицу трут... Это все вопросы?

– Нет, не все, – и золотистые скулы Евы начали покрываться красными пятнами. – Какое отношение ты имеешь к Маркетологу? Ты её знаешь? Это она прислала тебя за мной? Ты ей кто? Ты меня похитил для неё? Тогда зачем вы...?

– Так. Стоп. Притормози. – Лейс придвинулся ближе. На долю секунды Ева почувствовала его запах: яростный, мужской, пропитанный угрозой. Ева немедленно откинулась к спинке дивана и приготовилась в случае чего пустить в ход когти и зубы. Заметив её реакцию, Лейс усмехнулся:

– Значит так, милая девочка. Если будешь вести себя правильно, то очень скоро отправишься домой. И ещё: я тут не за тем, чтобы до утра отвечать на твои вопросы. Предлагаю построить нашу беседу следующим образом: сначала ты задаешь мне три своих вопроса, а потом я задаю тебе три своих. Справедливо? Ты как считаешь? – Ева подумала и кивнула. – Тогда начинай, – любезно предложил Лейс.

Ева помедлила, разглядывая безупречно-красивое лицо с мертвыми глазами.

– Кто ты? – задала свой первый и самый главный вопрос Ева.

Лейс насмешливо поднял брови:

– Я тот, кто тебя похитил.

Ева с неудовольствием покосилась на тонко-вырезанный рот, украшенный ниткой шрама:

– А – зачем?

– А у меня проблемы.

– Ты не отвечаешь на мои вопросы, – возмутилась Ева, поглядывая на его руки.

– Это что, третий вопрос? – преувеличенно-вежливо осведомился Лейс.

– Нет, это – утверждение!

– Тогда жду твой последний вопрос, – отрезал Лейс. – Потому что у меня тоже есть вопросы.

Ева изогнула бровь, но Лейс проигнорировал фирменный жест дочери Даниэля. Девочке, которая сидела перед ним, было всего двадцать лет. Ему, Лейсу, было уже тридцать два, и он точно знал, кто в этом доме хозяин. Ева впилась глазами в отливавшие сталью зрачки и, подумав, сделала лицо безмятежным.